Аллея звёзд — Александр Лазуткин - лётчик-космонавт

Александр Лазуткин - лётчик-космонавт, Герой России
Александр Лазуткин - лётчик-космонавт, Герой России

ЦИТАТЫ:
«Что творилось в стране, не помню. Что творилось за окном – помню только солнце, чистое небо и всё. Дальше была только моя квартира, комната, в которой я сидел. Было много-много воздушных шариков – почему они были, не знаю. Мне было интересно их лопать руками. И по телевизору на экране всё время показывали портрет одного человека. И я только потом узнал, что это был Гагарин. И, в принципе, у меня так ассоциируется, что я 12 апреля лопаю шарики в честь полёта Гагарина.»
«Но туристы хорошие. Они не просто летали смотреть как и что – они работали! Они брали с собой научную программу. С какими-то ВУЗами или предприятиями, фирмами заключали контракты. Но я понимаю, они должны окупить свой полёт. Это была такая классная работа. И люди были – вот такие!»
«Я, как взрослый человек, чтобы вымыть себя полностью, с головы до пят, тратил порядка 250-350 мл воды. Это стакан воды. У меня была ёмкость такого размера, такого объёма и я туда воду наливал. Капельку выжимаешь оттуда, капельку берешь на руку, прижимаешь к тому участку тела, где грязно, потрёшь его, потом полотенцем – и это место уже сухое.»

ИНТЕРВЬЮ:

УТРЕННЕЕ ШОУ: С добрым утром! Сегодня у нас второй день полёта, второй день нашей «Космической недели» на Ретро FM. Мы готовимся к 12 апреля – Международному дню космонавтики. Космонавтов приглашаем и радуемся, когда у нас в студии приземляются серьезные люди. Сегодня это лётчик-космонавт, Герой Российской Федерации, человек, который в космосе провёл 185 дней 2 часа 7 минут и 40 секунд – Александр Лазуткин. Встречаем! Александр, доброе утро!

Александр Лазуткин: Доброе утро.

УТРЕННЕЕ ШОУ: Вас поздравляем с наступающим Международным днём космонавтики.

Александр Лазуткин: Большое спасибо. Приятно!

УТРЕННЕЕ ШОУ: Ну что же, друзья, начнём. Александр, вам же было всего 4 года, когда Юрий Гагарин совершил первый полёт в космос. Но может быть это как-то отложилось в памяти ребёнка? Вы помните, что творилось в то время в стране?

Александр Лазуткин: Что творилось в стране, не помню. Что творилось за окном – помню только солнце, чистое небо и всё. Дальше была только моя квартира, комната, в которой я сидел. Было много-много воздушных шариков – почему они были, не знаю. Мне было интересно их лопать руками. И по телевизору на экране всё время показывали портрет одного человека. И я только потом узнал, что это был Гагарин. И, в принципе, у меня так ассоциируется, что я 12 апреля лопаю шарики в честь полёта Гагарина.

УТРЕННЕЕ ШОУ: Обалдеть!

УТРЕННЕЕ ШОУ: Ясно. А это событие-то в принципе на желание стать космонавтом повлияло?

Александр Лазуткин: Трудно даже сказать-то. Сколько я себя помню, я хотел стать космонавтом, а так… В детском саду в космонавтов играли. Почему играли – не знаю. Но все играли-играли и я играл! Когда в школу пошёл, читать научился, первая книжка, которая в памяти так осталась про космос, - это «Незнайка на Луне». Я даже стал обдумывать, как мне сделать вот этот прибор с лунным камнем, чтобы невесомость была у меня в доме.

УТРЕННЕЕ ШОУ: Ух ты!

УТРЕННЕЕ ШОУ: Не получилось…

Александр Лазуткин: Не получилось, да.

УТРЕННЕЕ ШОУ: Но вы были зачислены в отряд космонавтов в 1992 году. Это был непростой такой период для нашей страны. Что вас подтолкнуло в то время принять решение и пойти всё-таки в космонавты? Не поступало предложение бизнесом заняться или чем-то другим?

Александр Лазуткин: Всё поступало. Самый трудный момент был, когда знакомые ребята, когда уже было кооперативное движение. Оно только начиналось. И вот они собрались. Там уже все знали, что я в отряде. Я уже поступил в отряд. И они решили у меня узнать… Разговор был такой: «Сколько ты получаешь?» Я говорю: «Ну я вот столько-то получаю». «А когда слетаешь, ты получишь квартиру, машину?» - я говорю: «Да». Они говорят: «А когда это будет?». Я им сказал быстро: «Лет через 10»,- сказал я. А про себя подумал: «А может ведь и не наступить». И стало очень грустно. Те ребята говорят: «Слушай, иди к нам сейчас. Ты будешь получать в 10 раз больше. Ты через год купишь квартиру, машину. Ты будешь ездить куда хочешь». А у меня уже семья, у меня уже двое детей, маленькая квартира. Машина – о ней мечтаю. Вот думаю: «Когда я полечу? Я ж могу и не полететь». И тут я со слезами на глазах отказался.

УТРЕННЕЕ ШОУ: Вот так вот, друзья, космос-то как за жабры взял человека! Не отпускает до сих пор. Может, оно и к лучшему!

УТРЕННЕЕ ШОУ: Вы как-то рассказывали, что познакомились с Алексеем Леоновым не в Звёздном городке, а как-то случайно совершенно. Можно поподробнее?

Александр Лазуткин: Накануне 1975 года, как раз этот полёт по программе «Апполон-Союз», т.е. он должен был совершить второй полёт. А в 74-м я его встретил в магазине, я просто за ним в очереди встал. Я смотрю, что стоит офицер. Видно, что мощный мужичок такой. Он невысокого роста, но видно, что мощный – спина такая. И он поворачивается – там продавщица – он за коньками пришёл фигурными. Это спортивный магазин был. И я вижу – ба! – Леонов! И тут я вижу, что там, в очереди, люди выстроились полукругом и все смотрят на него. Продавщица тоже глазами его кушает и говорит: «Что хотите?» Он говорит: «Да для дочери хочу купить коньки фигурные, такой-то размер». Он отвечает: «Вот это мы вам дадим, а вот лезвия там продаются – в другом отделе». И он пошёл туда и туда пошла вся эта толпа за ним.

УТРЕННЕЕ ШОУ: И вы вместе с ними?

Александр Лазуткин: Нет. Это была первая встреча с ним. А потом я уже встретился с ним, когда был в отряде.

УТРЕННЕЕ ШОУ: Ну, значит, получается, что вы Алексея Леонова с нескольких сторон знали: как посторонний человек, ещё не будучи космонавтом, и уже как коллега.

УТРЕННЕЕ ШОУ: А вы помните чувства, которые испытывали перед своим полётом. Сильно волновались?

Александр Лазуткин: Вы вот от меня ждёте такого вот «Ах!»…какого-то необычного

УТРЕННЕЕ ШОУ: Ну да, что-нибудь необычное.

Александр Лазуткин: Да, я от себя тоже ждал чего-то необычного. Думал: «Вот наступит эта предполётная неделя, я буду на «Байконуре», буду готовиться… Год-два до этого события – там сердце ёкало. И тут вот я – мне лететь! И всё спокойно. Последний день, предстартовый день: нам показывают «Белое солнце пустыни», мы его смотрим. И я понимаю, что этот фильм для меня, я вот уже в этом ритуале участвую. Думаю, ну должен же я волноваться – нет! Пошёл спать, думаю «Ну я ж нормальный человек. Какой нормальный человек может уснуть перед полётом?!» Пришёл врач, проверил меня, посмотрел, говорит: «Саш, всё нормально. Спокойной ночи тебе. Если что – там таблеточка лежит». Я подумал: «Снотворное», -и закрыл глаза. Открыл я их только утром. Думаю: «Ну ладно, буду волноваться потом». Вот иду я, делаю последние шаги к ракете. Думаю: «Ну они ж последние…». Я сел в ракету, думаю: «Всё!» - и лёгкий такой трепет возник, когда уже последняя секунда была, когда уже двигатели включились. И у меня уже такая мысль была: «Наверное, в это время Гагарин сказал “Поехали!”». И, наверное, я тоже хотел сказать это, но ракета вдруг так из одной стороны в другую качнулась. Это было неожиданно для меня, я подумал: «Ой…»

УТРЕННЕЕ ШОУ: Страшновато?

Александр Лазуткин: Нет, так как я ещё не успел испугаться, я только подумал: «Ой». Сердце сделало два-три-четыре удара таких нервных, перегрузка прижала меня, и я опять успокоился.

УТРЕННЕЕ ШОУ: Да вы железный человек!

УТРЕННЕЕ ШОУ: А вы говорите «нормальный человек» (смеются) Да вы ненормальный человек, если так перенесли предстартовую ночь, сам старт. Это уму непостижимо! Скажите нам как специалист, может вы сможете дать нам прогноз, а какое следующее событие космического масштаба станет сенсационным в освоении космоса. Может, пилотируемые полёты на Марс, либо Лунная станция, которую, как говорят, скоро будут строить, или отель на орбите. Как думаете?

Александр Лазуткин: Я думаю, что самой сенсацией будет полёт на Марс, особенно день, когда оттуда пойдёт первый репортаж. Луна –великолепный повод для того, чтобы порадоваться и тоже посмотреть. Отель – это не самое интересное.

УТРЕННЕЕ ШОУ: А вы слышали про отель?

Александр Лазуткин: Это я давно слышал. Ещё со времен, когда сам стал летать.

УТРЕННЕЕ ШОУ: Даже тогда были разговоры?

Александр Лазуткин: Ну конечно.

УТРЕННЕЕ ШОУ: А переехали бы на Луну жить?

Александр Лазуткин: Работать я бы переехал.

УТРЕННЕЕ ШОУ: Почему работать именно?

Александр Лазуткин: Мечта осталась. Я хотел не только в космос полететь, я хотел по Луне походить. Попрыгать, как американцы прыгали. Ну а по Марсу – это вообще мечта была. Во всех книжках писали, что там здорово!

УТРЕННЕЕ ШОУ: Ну до Марса далековато, а до Луны реально.

УТРЕННЕЕ ШОУ: И в общем-то до отеля на орбите вообще рукой подать. А как вы, в принципе, относитесь к космическому туризму? И как вы думаете, придёт ли то время, когда мы на майские будем отправляться в космос?

Александр Лазуткин: Время такое придёт наверняка. Я уже слетал в космос и я к туристам отношусь хорошо. А если бы я не слетал в космос…Я же вижу, что туристы, они занимают места перед нами. Уже на моей жизни: ребята идут, идут к космическому своему полёту – бац- турист появляется – и всё!

УТРЕННЕЕ ШОУ: А это влияет?

Александр Лазуткин: Конечно. Место занимает. Он же заплатил.

УТРЕННЕЕ ШОУ: Ух, туристы какие…

Александр Лазуткин: Но туристы хорошие. Они не просто летали смотреть как и что – они работали! Они брали с собой научную программу. С какими-то ВУЗами или предприятиями, фирмами заключали контракты. Но я понимаю, они должны окупить свой полёт. Это была такая классная работа. И люди были – вот такие!

УТРЕННЕЕ ШОУ: Да они, наверное, боялись, что их высадят по дороге, если будут себя плохо вести (смеётся).

Александр Лазуткин: Я даже вот помню: один из последних туристов – это владелец Цирка Дю Солей. Вот он готовился. Мы сидим с ним в парилке, ну потренировались, и он говорит: «Скажи, пожалуйста, а в невесомости я могу сделать сальто?» Я ему отвечаю: «Послушай, в невесомости ты можешь всё!» - «Но там же место мало», - «Но ты можешь так вот растянуться – так мало, а если повернёшься на 180 градусов или на 90, будет хорошо». Он не мог какую-то научную программу взять, но он говорит: «Для цирка своего я что-то хочу сделать».

УТРЕННЕЕ ШОУ: Во время вашего полёта произошло сразу несколько аварийных ситуаций. Вообще полёт был какой-то фантастический в этом плане. Пожар даже был на станции. Расскажите, как вы с этим справились.

Александр Лазуткин: Когда завыла сирена, все засуетились. Валера Корзун подлетел, взял у меня огнетушитель и начал всеми командовать – что ему нужно. И вот тут я получил огромное удовольствие. Я увидел, что никто не бегает с криком по станции «Спасайся кто может!». Все мы вшестером работали как российские часы – без какой-либо заминки.

УТРЕННЕЕ ШОУ: А помимо крупных нештатных ситуаций, как вы сейчас описываете, у вас же, вы рассказывали, плюс ко всему, был момент, что не работал душ. Если душ не работает на Земле, к соседям можно, к друзьям, к родителям…

Александр Лазуткин: Ну я вам открою тайну, что душ вообще не работал…

УТРЕННЕЕ ШОУ: Ааа, в принципе?

(смеются)

Александр Лазуткин: У нас его просто демонтировали, потому что он там мешался где-то. Я так скажу: я, как взрослый человек, чтобы вымыть себя полностью, с головы до пят, тратил порядка 250-350 мл воды.

УТРЕННЕЕ ШОУ: Это стакан воды что ли?

Александр Лазуткин: Это стакан воды. У меня была ёмкость такого размера, такого объёма и я туда воду наливал. Капельку выжимаешь оттуда, капельку берешь на руку, прижимаешь к тому участку тела, где грязно, потрёшь его, потом полотенцем – и это место уже сухое.

УТРЕННЕЕ ШОУ: Вода же там этими шариками летает?

Александр Лазуткин: Ну да, она летает. Ты можешь эти шарики выплеснуть и так спокойно один взять, прижать, вытереть, потом второй и так далее. Невесомость позволяла это.

УТРЕННЕЕ ШОУ: Ну 200 грамм воды, скажем так…

Александр Лазуткин: Я бы сам не поверил тому, кто это говорит, если бы сам не делал это ежедневно.

УТРЕННЕЕ ШОУ: Всё-таки 200 грамм – это сила, хочу вам сказать (смеётся). Надо как-то невесомость дома организовать, в квартире, и тогда совсем другие счета за воду. Может ещё и с бензином такую тему.

Александр Лазуткин: Ещё и доплачивать будут.

(смеются)

УТРЕННЕЕ ШОУ: Вот! Новые стратегии. На наш SMS-портал пришёл вопрос от слушателя. Пишет Геннадий из Санкт-Петербурга: «Были какие-то нештатные ситуации, о которых на Земле даже не могли подумать?»

Александр Лазуткин: Были.

УТРЕННЕЕ ШОУ: Расскажите.

Александр Лазуткин: Ведь столько времени прошло, и мы их даже не озвучили, потому что…чтоб никто не знал.

УТРЕННЕЕ ШОУ: Ну давайте!

Александр Лазуткин: У нас прохудилась система терморегулирования. Теплоноситель, который в этой системе, он поступал в атмосферу, а он ядовитый. Вся эта гадость командиру попала в дыхательные пути и так далее. Очень плохо себя чувствовал. На Землю он не сообщал, но это были три дня, когда, в принципе, как он сам сказал, «между небом и землей», на этой черте находился. А на Землю сообщать не хотел, потому что работать надо.

УТРЕННЕЕ ШОУ: А вообще за то, что о таких ситуациях на Землю не сообщается, по шапке можно получить?

Александр Лазуткин: Легко. Вот, считайте, что сейчас буду ждать, кто по шапке даст.

УТРЕННЕЕ ШОУ: А мы никому не скажем! Вообще никому!

УТРЕННЕЕ ШОУ: Скажите, когда было тяжелее пройти отбор в космонавты: тогда или сейчас?

Александр Лазуткин: Тогда, конечно.

УТРЕННЕЕ ШОУ: Почему? Там были критерии другие?

Александр Лазуткин: Скажем так, критерии были такие: нужны абсолютно здоровые люди. Потом, когда развивалась медицина, когда приобретали знания о здоровом человеке, эти стандарты трансформировались в то, что сейчас и сейчас это поспокойнее.

УТРЕННЕЕ ШОУ: Значит, шансы у меня ещё есть!

(смеются)

УТРЕННЕЕ ШОУ: Александр, а вы же сами проходили подготовку по двум системам: у нас в стране и в Америке...

Александр Лазуткин: Да

УТРЕННЕЕ ШОУ: Есть принципиальное какое-то отличие?

Александр Лазуткин: И там, и там подготовка серьёзная. Подход: у них узкая специализация космонавтов. У нас, скажем, готовят: есть командир и есть бортиженер. И командир, и бортинженер могут управлять космическим кораблем, и они друг друга могут заменить. А у них –нет. Вот тогда был пилот шаттла – всё, он пилот. Его не на каких такелажных работах не задействуют. Выход в космос – это отдельные люди, а у нас – это все. Вот, кстати, американские астронавты, это я от них слышал, они говорили (тогда ещё не было Международной космической станции): «Вы знаете, мы без русских станцию не построим. Не потому что мы технически слабы — мы сильны технически, но мы не может так работать, как работают русские».

УТРЕННЕЕ ШОУ: Мы готовим специалистов широкого профиля! Скажите, Александр, вы ведь отмечали 36-ую годовщину полёта Гагарина как раз тогда, когда были на орбите. Этот день как-то отличался от обычного. И вообще как космонавты отмечают День космонавтики в космосе?

Александр Лазуткин: Чем он для меня был знаменателен - тем, что командир в этот день дал мне поспать. Я проснулся не когда сигнал прозвенел, а он сделал так, чтобы мне это не помешало, - он проснулся, все работы начал делать до меня. И я просыпаюсь и думаю: «Господи, я выспался –впервые!» Я в феврале полетел и 12 апреля был либо первый, либо второй день или вторая ночь, когда я поспал полностью. Для меня это было подарком!

УТРЕННЕЕ ШОУ: А так, скажем, праздничного ужина – этого не делается? Чтобы сесть за стол, спеть песню?

Александр Лазуткин: Песню…Песня – это другая история. Это была единственная песня, которую я слышал в космосе. К нам прилетели американцы –семь человек. Они поработали и улетают. Они улетают, мы на связи находимся, шаттл ушёл – уже такой маленький-маленький стал, но крылья ещё видны. И вдруг оттуда нам говорят: «Слушайте, ребята, а мы же песню не спели». Мы говорим: «Какую песню?». И они запели, они включили громкую связь и весь экипаж шаттла пели песню «На пыльных тропинках далёких планет останутся наши следы…» И вот это было так необычно. Мы земляне все. Мы летим. И вот он этот шаттл на фоне Земли – маленький такой, американский. И мы все поём русскую песню.

УТРЕННЕЕ ШОУ: А они что специально все подготовились и выучили русскую песню?

Александр Лазуткин: Да-да-да! Майкл Фойл, который остался у нас из этого экипажа, он сказал: «Это всё Жан Франсуа решил». Член экипажа шаттла. Он заставил выучить.

Это было приятно. Что такая песня в космосе звучит между людьми. Мы же тогда, когда пели песню, знали, что ЦУП нас не слушает.

(смеются)

УТРЕННЕЕ ШОУ: (шёпотом) Пока ЦУП не слышит…

УТРЕННЕЕ ШОУ: Сейчас у нас команда увеличится немножко. Девушку на борт возьмём. Юлия из Рязани у нас уже на связи. Юлия, доброе утро!

Юлия: Доброе утро!

УТРЕННЕЕ ШОУ: Юлия, пожалуйста, пользуйтесь случаем, поздравляйте Александра Ивановича с наступающим Днём космонавтики. Международный праздник, серьёзный. И у вас какой-то вопрос был, так что давайте, действуйте!

Александр Лазуткин: Я готов!

Юлия: С наступающим Днём космонавтики вас, Александр!

Александр Лазуткин: Спасибо!

Юлия: У меня к вам такой вопрос: от чего больше всего уставали, находясь на орбите?

УТРЕННЕЕ ШОУ: Спасибо за вопрос.

Александр Лазуткин: От физкультуры, она у нас была дважды в день: час до обеда и час после обеда. Я всю жизнь занимался спортом, знал, что такое двухразовые, трёхразовые тренировки в день, но два раза в день в космосе в невесомости – это было тяжело.

УТРЕННЕЕ ШОУ: Скажите, вы, когда вернулись на Землю, после прилёта к чему тяжелее всего было привыкнуть на Земле?

Александр Лазуткин: Во-первых, это было очень приятное чувство привыкания. Когда мы только приземлились, мы сразу чувствовали себя плохо. А потом, с каждым днём…Ты утром просыпаешься и думаешь: «Я сейчас чувствую себя лучше, чем вчера вечером». Привычки были комические, но они как-то быстро улетучивались.

УТРЕННЕЕ ШОУ: Ну, например?

Александр Лазуткин: Например, мы в космосе ничего не передаём из рук в руки. Это сведено к минимуму. Кинул что-то, и это все летит куда надо – тот человек спокойно берёт. Глупо с этим к друг другу лететь.

УТРЕННЕЕ ШОУ: И вы дома кидали всё? (смеётся)

Александр Лазуткин: Нет, нет. Это было на следующий день после прилёта. Вечером прилетели, поспали, утром – завтрак. Мы сели с Василием друг напротив друга, и моя вилка лежала на середине стола, но ближе к нему. Вставать-то тяжело, и я говорю: «Василий, передай вилку». Он её берёт и бросает…

(смеются)

Александр Лазуткин: Пока эта вилка летела, у меня мелькнула такая мысль: «Слава богу, что он не попросил у меня чашку чая».

УТРЕННЕЕ ШОУ: А вы бы не задумываясь...?

Александр Лазуткин: Я думаю, чисто рефлекторно, я бы так же поступил.

(смеются)

УТРЕННЕЕ ШОУ: Я вот уже сказал, что вы практически полгода были в космосе. За это время не удалось заметить что-нибудь инопланетное?

Александр Лазуткин: Я и полетел туда, чтобы увидеть это. Это была одна из моих мечт. Я их не видел на Земле. Но я понимал, что НЛО, говорят, появляются в особых зонах, где что-то такое необычное происходит. А у нас как раз тогда было соударение, как космическое ДТП.

УТРЕННЕЕ ШОУ: Это вы с кораблем «Прогресс» столкнулись?

Александр Лазуткин: Столкнулись – да. В нас врезался этот корабль. Станция вращалась, она потеряла ориентацию, продолжала вращаться. У нас там свет потух, всё потухло. Мы сидим в этой темноте, смотрим в иллюминатор на Землю, и я думаю: «Сейчас все на Земле знают, что это с нами случилось. Это непростая ситуация. Мы одни в космосе. Всё внимание к нам приковано – они должны появиться. Хотя бы одна тарелка должна была сейчас здесь появиться и висеть рядом».

УТРЕННЕЕ ШОУ: Это вроде ДПС-ники космически после ДТП.

Александр Лазуткин: Скорее зрители. Думаю: «Сейчас увижу, сбудется моё желание». Потом понимаю, что не сбудется, потому что нет их. Стало очень тоскливо, но следом за этой тоскливостью появилась такая мысль: «Если они не прилетели, значит, у нас всё будет хорошо». И эта тоскливость сменилась лёгким подъёмом. Тоскливость осталась, но подъём был более приятен. Значит, всё будет хорошо, хотя у нас ни электричество, ничего не работало.

УТРЕННЕЕ ШОУ: У вас да, полёт весёлый был.

УТРЕННЕЕ ШОУ: Раз инопланетяне не летят, значит, не всё так страшно. Хорошая логика – оптимистичная. А было ли какое-то земное явление, которое было видно в космосе? Наблюдали что-нибудь? Наоборот, вы смотрите из иллюминатора на Землю и там что-то диковинное видите?

Александр Лазуткин: Да, я видел, как песок из Сахары переносится к Америке. Туманная полоса шириной в тысячи километров, и она летит через океан Атлантический. И у Америки, в районе Майами, он расходится на две части. Одна часть достаётся США, вторая – Кубе.

УТРЕННЕЕ ШОУ: Обалдеть! Там поэтому такие пляжи хорошие на Кубе.

Александр Лазуткин: И ещё было такое явление, которое я даже объяснить не могу. Пролетая над Тихим океаном: совершенно спокойный океан, минимум облачности, солнце светит. И там был такой район – круг где-то километров 50 в диаметре – и в этом круге вода кипела. Это я ощущения передаю. Я смотрел как завороженный. Думаю: «Надо же сфотографировать, ладно, на следующем витке будем пролетать, я сфотографирую, а сейчас надо запомнить, запомнить!». Вооружившись всем этим записывающими устройствами, я пролетаю виток и здесь тихо, спокойно. На Земле опаснее, а в космосе всё-таки попроще.

УТРЕННЕЕ ШОУ: А это правда, что, когда монтировали или готовили станцию «Мир», делали заначки с коньяком. И когда возникали какие-то конфликтные ситуации на станции «Мир», то с Земли подавали команду: «Вам надо в такой-то сегмент сделать профилактику, отремонтировать что-то». Когда что-то открывали и находили заначку, конфликт как бы устранялся. Вообще такое может быть?

Александр Лазуткин: Когда мы летали, пришло нам с земли сообщение. Радиолюбители прислали. Там была заметка из газеты: «Минздрав России сообщает, что для нейтрализации вредного воздействия атмосферы на организм человека, экипажу разрешено употреблять алкоголь». Мы выходим на сеанс связи и говорим: «Действительно это так?» Нам с Земли говорят: «Да, так». Мы говорим: «Ну вы присылайте». А они говорят: «А что у вас нет?»

(смеются)

Александр Лазуткин: У нас был коньяк. Мы берём его с собой. Более того, коньяк входил в рацион питания на первых орбитальных станциях, пока не сказали, что, наверное, для каких-то систем это будет вредно. Поэтому мы не нарушали закон. Что мы себе позволяли, это, если у кого-то день рождения на Земле. Вот Василий мне говорит: «Там у моей жены День рождения – давай по глоточку?» - «Давай по глоточку».

УТРЕННЕЕ ШОУ: Александр, а поздравьте, пожалуйста, наших слушателей с наступающим юбилеем, Днём космонавтики.

Александр Лазуткин: Поздравляю с этим великолепным праздником! В чём его великолепие – в том, что этот праздник будет всегда. Эта дата – 12 апреля – будет всегда. Имя Гагарина будет всегда. И всегда будут говорить, что Гагарин – это был советский человек. И я поздравляю всех вас россиян, всех-всех, разных национальностей, людей, живущих в России, с этим праздником. Он наш по праву и нам есть чем гордиться!

УТРЕННЕЕ ШОУ: Спасибо вам большое человеческое от всех землян за вот такие великолепные слова. Мы вас тоже поздравляем с наступающим Международным днём космонавтики!

06.04.2021